Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов

Род Дмитриевых-Мамоновых происходил от князя Константина Смоленского, потомка варяжского князя Рюрика в 13-м поколении. Двойная фамилия сложилась от греческого имени Дмитрий, его носила богиня плодородия Деметра, и от прозвища Мамон. В словаре Даля у него много значений: брюхо, обжора, лентяй, разгильдяй... При Петре I Иван Ильич Дмитриев-Мамонов, генерал-аншеф, много лет служил в Семеновском полку, отличился в Северной войне и радовал царя так, что тот разрешил ему жениться на своей племяннице, дочери царя Ивана V, вместе с которым сидел в детстве на престоле. В истории династии Романовых это первый случай неравного брака среди членов царской семьи.

Не утративший исключительного влияния на императрицу после остывшей любви Григорий Потемкин представил Екатерине II поручика лейб-гвардии Измайловского полка Александра Дмитриева-Мамонова словами: «Рисунок недурен, но колорит плох». Князь подбирал фаворитов для государыни и полагал, что в роли художницы далее выступит она. Так и вышло. Екатерина II произвела поручика во флигель-адъютанты. С государыней он совершил путешествие по Новой России и Крыму, завоеванному у Турции, и не затерялся среди блистательной свиты.

Императрица произвела за три года Дмитриева-Мамонова в полковники, генерал-майоры, действительные камергеры и генерал-поручики. Одаривала поместьями, деньгами и драгоценностями. Желая угодить Екатерине II, император Иосиф II возвел Дмитриева-Мамонова в графское Римской империи достоинство. Екатерине II нравилось увлечение фаворита литературой и искусством, пристрастие к чтению книг, она советовалась с ним, когда сочиняла пьесы для театра в Эрмитаже. Для него и сам фаворит написал несколько пьес. Царица находила в избраннике преданность и ум. «Он верный друг, имею опыты его скромности», — говорила она, в чем глубоко заблуждалась.

В царском дворце произошла история любви и измены, которая давно просится на экран. Но в эпоху «великого немого» при Романовых ее нельзя было показать народу, а для советского кинематографа тема считалась запретной по другой причине. Ничего хорошего о Екатерине II сказать было нельзя.

Тяга к шестнадцатилетней фрейлине оказалась сильнее преданности к стареющей императрице. Фаворит тайно встречался в саду с красавицей Дарьей Щербатовой, сводившей с ума мужчин, в том числе и английского посла в Санкт-Петербурге. Два года императрица ни о чем не догадывалась, намеревалась назначить фаворита вице-канцлером. Но, узнав об измене, немедленно обвенчала со словами: «Ничьим тираном никогда не была и принуждений ненавижу». Екатерина II собственноручно надела на пальцы молодых перстни. Жених и невеста, как писал придворный, «плакали, просили прощенья и — прощены». Другой свидетель рассказывал, что с ними произошел обморок. По этому поводу царица высказалась по-французски: «Они должны были бы ликовать, а они, наоборот, плакали». Мстить не стала. Молодым пожаловала сто тысяч рублей и 2250 душ крепостных, осенила их образами, но на свадьбу не пришла. А на другой день в полночь карета увезла новобрачных в Москву. Там любовь, вспыхнувшая при дворе огнем, угасла, залитая слезами. Граф заболел, страдал, тиранил жену, писал в Петербург, просил у императрицы прощения, ради прежней жизни готов был бросить семью. Но тщетно.

Екатерина II оскорбленное чувство излила в сатирической поэме «Параша и Саша». К ней доходили слухи из Москвы, что «граф не был счастлив, с ума сошел, дерется с женой». По этому случаю сказала: «Он не может быть счастлив, разница — ходить с кем-нибудь в саду и видеться по четверть часа или жить вместе». После смерти матери Павел I, делавший все ей наперекор, внес бывшего фаворита в число графских родов Российской империи, но это было ему слабым утешением.

Лев Колодный